— В ваше время «выживал» и попадал в первую команду только сильнейший. Как удавалось справляться не только с колоссальными физическими нагрузками, но и с психологическим давлением? — Я просто очень хотел играть. Когда в 17 лет попал на первые сборы, для меня самым главным было «выжить». Нас было пятеро, выпускников школы из группы Анатолия Бышовца, которая завершила юношеский этап. Также рядом играли старшие ребята: Черников, Гришко, Пасечный, Баранов, Ященко, уже проходившие сборы, привыкшие к такой работе и знавшие, что это такое. Было невероятно трудно: переход из юношеского футбола во взрослый был очень резкий. Но тогдашний дубль выполнял почти такую же работу, как и первая команда. Наверное, так и закалялся характер.
Не скажу, что с годами становилось легче, но я уже «втянулся», и эта работа воспринималась нормально. А те первые сборы запомнил навсегда. Когда начался сезон, не скажу, что игралось просто, но я чувствовал, что полученный багаж дает мне возможность выполнять те или иные требования. И альтернативы не было, тогда и в голову не приходило, что может быть как-то по-другому, поэтому нагрузка, работа, моральное состояние воспринимались как норма.
— Нынешние футболисты расслабляются с помощью компьютерных игр и других развлечений, которые предоставляет современная техника. А как вы проводили вечера на базе? Что вам позволял Лобановский?
— Валерий Васильевич не был таким уж деспотом. В наше время футболисты проводили на базе очень много времени. Женатые заезжали за два дня до игры, а холостые — за три. Особенно доставалось Анатолию Демьяненко, который долго не был женат, хотя играл в основном составе. Он говорил Васильевичу: «Мне 25 лет. Можно я не буду заезжать за три дня?» — «Сначала женись», — отвечал Лобановский. — «Как мне жениться, когда я все время на базе?» — удивлялся Толя (улыбается).
Из развлечений у нас был бильярд, один телевизор в холле, где мы собирались все вместе. Не обходилось и без карт, они не запрещались, но никогда не было ночных игр. В 23:00 выключался телевизор — и все расходились по своим комнатам. Ни в холле, ни в бильярдной никого не оставалось. Также карт не было и в день игры. С удовольствием вспоминаю, как много мы читали, постоянно обменивались книгами. Перед сном я всегда проводил время за хорошей книгой. Любил романы Дюма, которого перечитал почти всего, потом были фантастика, детективы, исторические романы. Читали не все игроки, но очень многие. Книга, которая произвела впечатление на кого-то одного, передавалась из рук в руки. Книг было немного, некоторые было тогда просто достать...
— «Лесиком» вас назвал Лобановский?
— Нет, это все Вадик Тищенко. Когда мы были в дубле, он пришел из винницкой «Нивы» и все время ласково называл меня «Лесик». Кто-то подхватил — так и прижилось. Я был не против, так как и звучит нормально, и не похоже ни на что другое. А самого Тищенко почему-то все называли Джоном. Мы с ним жили в одном номере и в «Динамо», и в сборной, очень много времени проводили вместе. К сожалению, его уже тоже нет с нами.
|